В наших лекциях мы дошли до того момента, когда должны более комплексно посмотреть на сегодняшнее состояние человечества. То есть кроме чисто политических проблем поговорить о более комплексной теме—о состоянии человеческой цивилизации. Что означает цивилизация? Есть такие подходы, согласно которым, цивилизация это какая-то ступень развития культуры—её высшая форма. Если культура, скажем примитивна, но развиваясь достигает какой-то ступени, то уже можно говорить о формировании цивилизации. То есть используется какой-то качественный критерий. Есть и другой подход, когда цивилизации дифференцируются—христианская цивилизация, исламская цивилизация, буддистская цивилизация и т.д., получается, что она включает в себя различные культуры. Что здесь объединяет эти подходы? Одна простая вещь—все они говорят о культуре. Но что означает культура? В девятнадцатом-двадцатом веках люди, говоря о культуре, понимали духовную деятельность—литература, искусство, музыка и т.д. Существуют международные организации, скажем ЮНЕСКО, которое в своих программах придает особое внимание культуре. Также есть министерства культуры в разных государствах, культурные организации, то есть это всё культура. Однако несколько удивительно, что параллельно этому во всем мире, в том числе и у нас, говорят, что есть военная культура, выходит, что это вопрос подхода, или сельскохозяйственная культура. Это всё немного непонятно, то есть это слово кажется выражает более широкое явление. Когда мы смотрим на теории девятнадцатого-двадцатого веков, то видим, что вопрос определения культуры является центральной проблемой. Что такое культура? Многие всё более соглашаются, что лучшая формула культуры состоит в том, что это образ действия. Включает ли в себя этот образ действия что-то универсальное, или нет—это что-то пестрое? Конечно, как она может не предполагать что-то универсальное. Несмотря на то, что люди разные, их деятельность должна иметь какой-то алгоритм. Какой это алгоритм, или вернее какова формула культуры? Большинство теоретиков называют это адаптацией—адаптивным механизмом. Чем занят человек? Он адаптируется в окружающей его среде. Это способность к адаптации свойственна не только человеку, но и животным—животному миру. В животном мире также меняется среда окружения и меняются эти качества. Чем отличается человеческая адаптация? Человек адаптирует не только себя, но также и свою среду обитания—в этом заключается разница. Поэтому этот универсальный механизм культуры называют адаптирующим, адаптирующимся—единым механизмом. Суть деятельности человека в том, что она адаптирует среду и затем, обязана снова адаптироваться к той новой среде, которую сама же создала. Видите как интересно. Это и есть культура. Здесь можно остановиться, но надо посмотреть какие есть существенные, универсальные явления в этой деятельности. Что означает человеческая деятельность? Мы уже поняли, что она адпатируется, но из чего она состоит? Из двух компонентов, первый это накопление общественного опыта, начиная от уровня малых сообществ до цивилизаций, то есть она накапливает этот опыт, превращает его в какие-то нормы, стереотипы и постоянно передает из поколения в поколение—человечество занято именно этим: сначала проводя  линии на стенах, потому что люди даже разговаривать не умели, потом уже устно—это то, что мы сейчас называем традицией,  затем письменно, а потом с помощью видеопленки и т.д. Формы не важны, технология ведет к формам, но суть остается той же. Эти стереотипы называются традицией. Поэтому все теоретики называют цивилизацию традиционной, потому что основной механизм состоит в этом, и мы живем этими механизмами. И следующий компонент заключается в том, что уже имея этот опыт и распространяя его как знание, люди имеют возможность программировать и осуществлять эти программы. Почему нужно коснуться этих вопросов? Так как ученые уже давно заметили, что эти эволюционные процессы развития постоянно ускоряются, то их заинтересовал один вопрос—если они так ускоряются, тогда куда ведет это развитие. Я поговорю об этом, но до этого я бы хотел показать на доске эту схему развития в целом. Почему ученые вдруг поняли, что развитие ускоряется? Потому что прояснили эту схему.

Сейчас я попытаюсь простыми графиками показать, как человек себя проявляет, как живут сообщества. Мы уже подробно говорили об этом и поняли механизмы. В определенные моменты, когда то или иное общество, из имеющегося опыта, устанавливает какие-то нормы жизнедеятельности, оно образует из этих норм стандарты и говорит, что мы живем этими стандартами. Сколько времени эти стандарты могут функционировать? В древние времена они могли существовать тысячелетиями, например, в египетской цивилизации, я кажется об этом уже упоминал, когда ученые находят какой-то камень или рисунок, то не могут определить к какому конкретно тысячелетию он относится. Получается, что в этом сообществе были установлены какие-то стандарты, и люди по ним жили тысячелетиями. Но эти стандарты тоже меняются, все мы знаем, что мир постоянно меняется. Какие существенные изменения происходят в течении этого процесса? Жизнь движется вперед и ведь ясно, что какие-то новые развития в этой жизни, естественно, не будут соответствовать этим стандартам и уже представляют угрозу для этих стандартов. Сначала это может казаться незначительным, но не это существенно. Этот стандартизированный общественный строй в первую очередь всеми способами уничтожает эти новые проявления, не позволяет выйти из стандартов. Они являются новациями, называются также новинками, которые выходят из стандартов. В этой борьбе, помните о самоопределении, происходит что-то похожее—сколько не пытаешься уничтожить, всё равно некоторое вещи усиливаются. То есть если качество этих новаций выше, чем эти существующие стандарты, то они усиливаются. К чему это приводит? Оно приводит к тому, что эти стандарты начинают со временем расшатываться и приходится задуматься об изменении стандартов. Если технология развивается, то ты долго не можешь идти против неё, борясь с ней более примитивными технологиями. В конце концов, ты принимаешь эти технологии. Видите какая важная вещь происходит. И в какой-то момент, через эволюционные, революционные, политические или разлагающие процессы мы приближаемся к новым стандартам. Смотрите как это интересно. То есть происходит какой-то процесс, когда традиция отвергается. Эта новация, которую ты берешь, становится инновацией. Инновация создает новые стандарты, новые традиции. Понятно, что то же самое происходит некоторое время спустя. Что является здесь самым интересным—вот это время. Чем примечателен период времени из одного временного пристанища в другое—тем, что время перехода из одного временного пристанища в другое сокращается. Это пристанище уже будет здесь. Не надо долго на этом останавливаться, тот, кто хоть немного знает историю, понимает, что если египетской цивилизации нужны были тысячи лет для изменений, то Греции-Риму уже столетия, потом идет восемнадцатый век, когда процессы изменений происходят в течении ста лет, или девятнадцатый век, когда в течении пятидесяти лет происходят перемены, скажем индустриализация. Постоянно это время сокращается. Здесь начинается самое интересное. Если оно так сокращается, то может дойти до той точки, когда это время будет стремиться к нулю. То есть это фазы стадий. Вот это фазы. Каждая фаза может сокращаясь достичь нуля. Но если так, то как будут жить люди? Ведь человек не меняется. Многие видят в этом угрозу.

Уже в шестидесятых годах был один ученый, Хейц фон Фёрстер, который сказал, что осталось довольно мало времени, время действительно ускоряется и приблизительно назвал 2007 год, то есть в шестидесятых годах прошлого века, он считал, что в 2007 году мы можем столкнуться с этим явлением. Другой астрофизик Эрих Янч в 1982 году сказал, что со временем этот процесс ускорения—перехода из фазы в фазу, может привести к взрыву. Он сказал, что что-то оторвется, приведет к чему-то непонятному.  В двадцать первом веке мы столкнулись с очень интересным явлением, когда совершенно разные математики, скажем такие как Рэймонд Курцвейл, который работает в компании Google техническим редактором, или физик Александр Панов начали делать расчеты основываясь на абсолютно разных методологиях и первое, что они нашли это то, что эти фазы человеческого развития неслучайны—в них есть логарифмическая логика. И используя эти расчеты пришли к тому, что в 2027 или 2029 году, они назвали две даты, мы можем дойти до той точки, которую в математике называют сингулярной точкой. Сингулярная точка является той точкой, достигнув которую, развитие может продолжиться неизвестным путем. Объяснить эту математическую функцию можно так, к примеру, конкретно в связи с цивилизацией, если X у нас обозначает время, а Y скорость, то время стремится к нулю, а скорость к бесконечности. Видите к чему они пришли. И здесь начались споры, знаете вокруг чего? Поскольку все сейчас пришли к согласию и никто не отрицает существования этого явления, то возникает вопрос—ладно, если это так, то что может произойти в этой сингулярной точке и как после этого будет жить человечество?

Часть ученых говорит о вероятности взрыва, так как такое состояние ненормально—время и конкретный человеческий мир уже находятся в несоразмерных ритмах, другая часть говорит, что начнется какая-то новая цивилизация, абсолютно новая, не традиционная. Эти простые механизмы уже не работают, то есть будет что-то новое, но что пока не понятно. Но самой интересной является третья гипотеза, согласно которой, процесс приостановится, скорости приостановятся. Вот это интересно. Сначала к этому относились несерьезно—как он может остановиться, ведь человеческая мысль работает, не так ли? Однако на самом деле уже в семидесятых годах известный Римский клуб начал наблюдать за этими процессами, в нем собрались глобально мыслящие люди, и это наблюдение продолжается до сих пор, сам клуб был основан ещё в шестидесятых годах. Итак, и Римский клуб и другие учреждения заявили, что рост человечества—говорят же постоянно, насколько сможет вырасти население планеты—замедляется. Скорость замедляется, экономика замедляется и в наши дни мы видим, все уже об этом говорят, что темпы развития глобальной экономики замедляются. Видите, как. И самое важное, что невозможно было понять сначала, это то, что научные достижения замедляются, уменьшаются и возникает вопрос—как может такое быть в этот технологический век. Но выясняется, что проблема в том, что научные открытия не уменьшаются, а увеличивается, но сужается круг их восприятия. Они так трудно воспринимаются, что многие открытия умирают со своими авторами, не переходя во вторые руки. То же самое было и с теориями двадцатого века, когда теория рождается в течении десяти лет, но понадобится от сорока до пятидесяти лет, чтобы она смогла быть воспринята, скажем десятью людьми. Но сейчас восприятие сузилось до такой степени, что складывается впечатление что открытий попросту нет. Эта теория традиций существует с восьмидесятых годов и впервые, в восьмидесятых годах, её представил миру армянин, что для нас особенно приятно, Эдуард Маркарян, назвав её теорией динамики традиций. Я увидел, что это теория только лишь в двадцать первом веке, с появлением интернета, начала восприниматься, я конкретно это проверял в течении долгих лет. Сам автор говорил о том, что когда эту теорию представляешь в любом уголке мира, в том же самом Римском клубе, то её абсолютно не воспринимают. Видите? То есть в этом заключается причина того, что наука сама начинает потихоньку замедлятся. Вероятно, человеческое развитие пойдет по этому пути, и поскольку я уже упомянул, что все указывают на дату 2027 или 2029 год, то мы, если Бог даст столько прожить, сможем увидеть это.   

У нас будет заключительная беседа, чтобы описать наше сегодняшнее состояние, увидеть какие интересные процессы происходят, так как целью серии этих лекций, как я уже говорил в начале, является то, чтобы мы смогли увидеть какую стратегию должен иметь каждый народ, каждая страна в таких ситуациях для того, чтобы осознавая всё это, он смог проявить себя в этом мире и не остаться под бременем этих процессов. Поговорим об этом в следующий раз.